Посредине ночи - Страница 72

– Возится с колбами и кастрюлями, – вздыхал Навин Вайгу, – когда ей бы лекции читать! Особенно здесь.

– Думаете, тут многим будет интересно искусство? – я недоверчиво покачал головой.

– Да ведь смотря как подать материал! А Ашара по этой части большая мастерица. Вообще, Алекс, Вы, как человек культурный, не замечаете ли странных провалов в образовании у здешнего персонала?

– О чём Вы? Мне у вас всё в новинку, многого могу не видеть.

Навин объяснил, что на станции он наблюдает как бы два различных слоя общества. Администрация состоит из существ, образованных всесторонне, остальные же ограничены своей профессией и сферой развлечений. Они прекрасно знают эстрадных знаменитостей, но имя видного учёного или промышленника ставит их в тупик. «А кто это?» Пользуются приборами, а кто их изобрёл или, хотя бы, кто владеет компанией, производящей это устройство, не в курсе. Среди техников есть и более разносторонние особы, и, всё же, круг их интересов так или иначе примыкает к профессиональной области.

– Вообще, это не есть хорошо, – задумчиво сказал я. – Специалист, не видящий дальше своего носа, неспособен творчески мыслить. А это сдерживает развитие. Мы с этим уже столкнулись недавно. Профессор, как Вы считаете, можно ли устроить здесь что-нибудь вроде курсов ликбеза?

Вайгу непонимающе наклонил рогатую голову. Словиоски он, в отличие от Ги и Зитани, владел, но земной терминологии знать не мог, а я опять об этом позабыл. Пришлось расшифровывать сложносокращённое слово и объяснять, что в данном случае речь может идти о расширении знаний хотя бы в областях, смежных с профессиональными. Для начала. Спустя какое-то время и о других науках можно подумать. Профессор просиял и обещал заняться этим вопросом. Я же как бы между прочим упомянул о ликбезе Рийо. Панторанка заинтересовалась не меньше и сказала, что на помощь администрации мы можем рассчитывать.

Ирис Тано нашла себе дело на «Амидале». Вместе с Осокой они занялись переоформлением новой жилплощади. Ирис категорично заявила, что длительное пребывание в нынешних интерьерах корабля нормального человека доведёт до нервного срыва, и все остальные были с ней полностью согласны. За четыре дня полёта от «Эксиса» чёрно-красные тона начали действовать на нервы. Более светлые и приятные глазу стеновые панели обнаружились в личных апартаментах пиратских главарей, и семейство Тано, посоветовавшись с Ашарой как искусствоведом и Дэей как медиком, решили использовать отделку одной из этих «пещер Али-Бабы». Попутно Ирис старалась наладить отношения со старшей дочерью – деликатно, без давления и попыток доминировать. Осока, я видел, и сама хотела того же, только слишком уж переживала за результат. От этого у них на ровном месте возникали недопонимания.

– Такое впечатление, что она всё время пытается меня чем-то укорить, – пожаловалась мне как-то Осока. – Постоянно спрашивает, мол, почему ты поступила так-то или с чего думаешь эдак-то.

– Да она просто-напросто пытается понять твою мотивацию, получше тебя узнать, – ответил я. Для меня это было очевидно, и никакого второго дна я здесь не усматривал. Осока же, видимо, была другого мнения.

– Мне так не кажется, – сказала она.

– А ты попробуй в следующий раз обстоятельно объяснить ей, почему, – посоветовал я. – В том числе, и то, что для тебя само собой разумеется. Ну, как мне.

– Ну… хорошо, попробую.

Через несколько дней я заметил, что Осока ходит, как в воду опущенная, выбрал удобный момент и поинтересовался:

– Ты что такая квёлая? Опять мама?

– Ага.

– То есть, то, что я предложил, не помогло?

– Помогло. Только стало ещё хуже! Теперь она во всём со мной соглашается!

– Во всём, что бы ты ни сказала?

– С моими поступками, о которых говорю.

– И что? Значит, хорошо аргументируешь.

– Алекс, мне не до шуток! – нахмурилась Осока.

– Я серьёзен, как никогда. Скажи, она сразу соглашается или всё ещё расспрашивает?

– Когда как.

– То есть, опять старается уяснить твою точку зрения. Если бы из вежливости, соглашалась бы сразу.

– Надеюсь, что так.

В общем, прогресс был налицо, и за Ирис я совершенно не волновался, уверенный, что эта умнейшая и деликатная женщина Осокино доверие вскоре завоюет. Клад, а не тёща, кому достанется. Беспокоила меня младшая мадемуазель Тано. Нет, с Осокой общий язык она нашла скорее, чем мать, и на базе друзьями обзавелась. Сакис охотно принял её в свою компьютерную бригаду волонтёром. Дело было в другом. Эрдени не упускала случая проявить свои симпатии ко мне. Получалось у неё очень невинно, по-семейному, будто мы родственники. То ли она преждевременно записала меня в женихи сестры, то ли сама имела виды, но, будучи не менее умной, чем мать, открыто клеиться не спешила. Опасался я именно второго варианта. Девочка она очень хорошая, и, всё же, несколько не то, чего бы мне хотелось. А ссориться с Эрдени, рискуя рикошетом вызвать неудовольствие Осоки, я не желал категорически. Поэтому больше отирался возле механиков, изучавших конструкцию нашего чёрного кораблика. Точнее, уже не чёрного: с корпуса «Амидалы» мы успели удалить старое покрытие и прежнее название, а вместо них нанесли новые.

Конструкция корабля не переставала удивлять и видавших виды бреганцев, и Сакиса.

– Не обижайся, Падме, но ты у нас та ещё химера, – сказал как-то Базили.

Очень меткое замечание. Оказалось, что только корпус и двигатели «Амидалы» изготовлены сиенскими верфями. Подвижные пушечные установки были идентичны тем, что применяла на одной из серий Кореллианская инженерная корпорация. Системы управления и сенсоры были разработаны верфями Лоронара. Об этом догадался даже я: такие пульты сервисных систем стояли в каютах на «Борце». Касательно систем жизнеобеспечения засомневались и Иан, и Базили. Блика, пришедшая вечером, заглянула в технические каналы и вынесла вердикт: